Договор снв-3: тайные замыслы вашингтона

Аккуратно соблюдая…

Что касается других компонент СЯС России – морской и стратегической авиации, то здесь, пока стороны соблюдают договоры об ограничении стратегических ядерных вооружений, может идти речь только о модернизации имеющегося стратегического ядерного потенциала с акцентом на повышение точности стрельбы, чтобы уровнять наш ядерный потенциал с американским по этому показателю. В ВМФ дополнительно целесообразно повысить интенсивность выходов РПЛСН на патрулирование, доведя коэффициент оперативного напряжения хотя бы до 50 процентов. Без нарушения договоров об ограничении ядерных вооружений можно увеличивать количество ПУ для КРМБ на надводных кораблях и подводных лодках. Если еще к ним разработать модификацию «Калибра» с дальностью стрельбы 6000–8000 километров в ядерном варианте, то это качественно повысит возможности в целом нашей ядерной триады по нанесению не только ответно-встречного, но и ответного удара.

Что касается системы управления СЯС, то в ней также должна быть качественно усилена мобильная составляющая. Выражаясь фигурально, существующую систему управления целесообразно нарастить своеобразным мобильным «Периметром» с существенно более расширенными функциями, чем просто фиксация факта утраты дееспособности КП СЯС стратегического звена и автоматической выдачи на этом основании команды на применение уцелевших СЯС. Функции этой подсистемы целесообразно ограничить контролем ситуации в части применения противником ядерного вооружения, ретрансляции команд управления СЯС, выданных с основных КП и ПУ, а также выработки команд на применение СЯС и их передача подчиненным силам в условиях утраты дееспособности основной системы управления. Основой такой мобильной подсистемы управления СЯС могли бы стать железнодорожные, автомобильные, корабельные и воздушные ПУ и узлы связи. Развертывание такой подсистемы в сочетании с мерами по повышению боевой устойчивости уже имеющейся системы позволит лишить вероятного противника возможности нанести «обезглавливающий» удар по нашим СЯС и тем самых устранит главную угрозу, проистекающую от развертывания США БРСД у наших границ.

Константин Сивков,заместитель президента РАРАН по информационной политике, доктор военных наук

То, что никак нельзя проигнорировать

Следует также отметить ещё ряд крупных обстоятельств, не затронутых в американских заявлениях о «предварительных условиях» пролонгации Договора СНВ-3.

США не хотят отказываться от участившейся практики направления тяжёлых стратегических бомбардировщиков-носителей ядерного оружия в воздушное пространство Европы, в частности к границам России; не планируют отказываться подключать к таким «миссиям» ударную авиацию, военную авиадиспетчерскую службу, а также систему аэродромного обеспечения 19 европейских стран-членов НАТО с возможностью использования их 35 военно-воздушных баз. А ведь главной задачей таких полётов является отработка американскими Стратегическими ядерными силами практических навыков нанесения ударов крылатыми ракетами и авиабомбами, оснащёнными условными ядерными боезарядами. Оснащёнными, как представляется, сегодня. А что будет завтра?

statista.com
Карта размещения американского ядерного оружия в Европе.

Но, с другой стороны, Вашингтон намерен распространить положения Договора СНВ-3 на перспективные гиперзвуковые и стратегические ядерные виды российских вооружений, хотя одновременно не заявляет о готовности включить в него аналогичные национальные вооружения, в особенности, гиперзвуковые системы и наземные МБР США нового поколения.

Более того, в период своего президентства Дональд Трамп расширил возможности использования стратегического и тактического ядерного оружия, обозначив 14 оснований для его применения в региональном и глобальном масштабах, то есть в два раза повысил вероятность его реального использования по сравнению с ядерной стратегией президента Барака Обамы.

Кроме того, в своей обновлённой ядерной стратегии Соединённые Штаты по-прежнему придерживаются следующих установок: «запуск по предупреждению» («launch-on-warning»), а также применение ядерного оружия ещё «до пуска» ракетно-ядерных средств вероятного противника («launch-prior-to launch»); не отменили стратегию «эскалация с целью деэскалации», которая предусматривает применение ядерного оружия с целью урегулирования конфликтов, ведущихся с применением обычных видов вооружений. США сохраняют доктринальную установку «расширенное ядерное сдерживания», что означает раскрытие «ядерного зонтика» США над 29 своими союзниками по НАТО и четырьмя внеблоковыми странами — над Австралией, Израилем, Южной Кореей и Японией.

Вашингтон также сохраняет «соглашения о разделении ядерной ответственности» (соглашения о совместных ядерных миссиях) с большой группой стран, входящих в альянс «трансатлантической солидарности», с которыми регулярно проводятся учения с условным применением ядерного оружия воздушного базирования.

Пентагон активизирует программу применения боезарядов малой мощности до 5 килотонн: установил такие боезаряды W76-2 на атомном подводном ракетоносце «Теннесси», намерен разместить их на всех остальных тринадцати ПЛАРБ класса «Огайо» и новых ракетоносцах класса «Колумбия». С 2004 года США, а также Великобритания и Франция используют самолёты «двойного назначения» в операции ВВС НАТО «Балтийское воздушное патрулирование» в небе трёх государств Балтии, ведущейся на круглосуточной и круглогодичной основе.

navy.mil
Атомная подводная лодка класса «Огайо».

Американское военно-политическое руководство одновременно не намерено ограничивать глобальную систему ПРО или отказываться от стратегии обеспечения военного доминирования в космическом пространстве, которое в Белом доме уже объявлено «зоной потенциальных военных действий».

«Долгая и кропотливая работа»

Однако, как прогнозируют эксперты, американский подход относительно ситуации вокруг СНВ-III может измениться с приходом к власти демократа Джо Байдена, инаугурация которого должна состояться 20 января.   

Представитель Демпартии ещё до президентских выборов, в июле 2019 года, в своей предвыборной речи обещал продлить договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений.

29 декабря глава МИД России Сергей Лавров выразил надежду, что новая администрация Белого дома будет так же, как и российская сторона, «исходить из очевидности того факта, что продление договора СНВ без каких-либо дополнительных условий и желательно на максимально предусмотренный в нём пятилетний срок отвечало бы интересам безопасности обеих наших стран и всего международного сообщества».

Также по теме

Тактические соображения: почему Вашингтон обвиняет Москву в отказе продлить договор по ядерным вооружениям

США отвергли предложение российского президента Владимира Путина продлить договор СНВ-III на год без серьёзного анализа, заявил посол…

«Судя по заявлениям для СМИ, команда избранного президента Байдена, в отличие от наших нынешних партнёров по диалогу, не заинтересована в том, чтобы превращать договор СНВ в заложника своих амбиций и пытаться «продавливать» заведомо нереалистичные запросные позиции. Если это действительно так, в чём ещё предстоит убедиться, то шансы на достижение договорённости о продлении договора до истечения срока его действия в феврале 2021 года по-прежнему сохраняются», — сказал министр в интервью МИА «Россия сегодня».

Научный сотрудник Центра исследования проблем безопасности РАН Константин Блохин допускает вероятность того, что Байден продлит СНВ-III.

«По крайней мере, демократ утверждал, что хочет вести этот диалог с Россией, и даже обещал пролонгировать соглашение. К положительным обстоятельствам также можно отнести то, что договор был заключён администрацией Барака Обамы, а потому Байден не будет намеренно стремиться его аннулировать», — заявил аналитик в беседе с RT.

Более того, Байден, вероятно, не станет настаивать на подключении к СНВ-III Китая, как это делал Дональд Трамп, полагает Блохин.

Политолог Александр Асафов, в свою очередь, заявил, что мера России добровольно расширить действие договора о стратегических наступательных вооружениях на гиперзвуковую систему «Авангард» также может способствовать переговорному процессу.

«Это подача в сторону Соединённых Штатов, чтобы создать дополнительную возможность возвращения к обсуждению ряда договоров по ограничению конвенционального и неконвенционального вооружения. Будет ли этот шаг должным образом понят, трактован, будет ли на него ответная реакция — посмотрим. Подобное действие исходит от РФ, поскольку договорённости в рамках СНВ-III нужны для безопасности всего мира», — считает эксперт.

Блохин спрогнозировал, что договор в конечном счёте будет продлён на год, как и предлагала Москва, «в том варианте, в котором он есть сейчас».

«Это нужно, чтобы в течение 12 месяцев можно было согласовать интересы сторон для будущего договора», — пояснил аналитик.

• Межконтинентальная баллистическая ракета Minuteman III, 5 февраля 2020
• globallookpress.com

Блохин отметил, что вокруг нового соглашения будет множество дискуссий.

«Это очень долгая и кропотливая работа», — сказал аналитик.

Схожей точки зрения придерживается и военный эксперт Иван Коновалов. По его мнению, продлением договора на год «Байден хочет создать переговорную ситуацию».

«Будут сформулированы новые требования, огромный список претензий и обвинений по отношению к России. Впрочем, это типичная позиция американской стороны. Новая администрация Белого дома вряд ли захочет отказываться от стратегии, согласно которой во всём виновата российская сторона», — отметил эксперт.   

Без урана и космоса

Однако есть серьезное препятствие для наращивания соответствующего количества собственно ядерных боеголовок. США к настоящему времени утратили возможности по обогащению урана и на восстановление этой промышленности уйдет много времени. От иностранных поставщиков идет обедненный уран для атомных электростанций, непригодный для ядерных вооружений. Придется обходиться накопленными запасами плутония. Однако насколько они соответствуют требованиям для использования в боеголовках, это большой вопрос. По данным СИПРИ, США имеют около 2800 старых боеголовок, ожидающих разборки. Однако и в них боевое делящееся вещество может оказаться утратившим требуемую концентрацию. А еще надо принимать на вооружение новые ядерные боеголовки. Проверить их работоспособность только на основе компьютерного моделирования достоверно нельзя. По этой причине важнейшей задачей для США становится возможность проведения ядерных испытаний и американское руководство уже заговорило о предполагаемом выходе из всеобъемлющего запрета на ядерные взрывы.

Четвертым направлением может стать наращивание потенциала стратегической ПРО за счет повышения вероятности поражения боевых блоков и увеличения развернутых ракет-перехватчиков. При соответствующих усилиях общий потенциал стратегической ПРО в ближайшей перспективе может достигнуть 50–80 единиц математического ожидания числа пораженных боевых блоков. Это уже весьма заметная величина и в случае успеха в нанесении контрсилового удара может весьма ощутимо снизить возможности ответа, вплоть до приемлемого в такой войне уровня. Во всяком случае для китайских ядерных сил это очень серьезная угроза.

Еще можно ожидать выхода США из Договора о демилитаризации космоса с последующим развертыванием на орбите ядерных ударных сил. Выгода от них очевидна – удар с орбиты может быть нанесен за две-три минуты и никакая система управления отреагировать не успеет. Однако достаточно крупную группировку ядерных вооружений космического базирования США в ближайшей перспективе создать не успеют. Не разработаны пока сами элементы ядерных сил космического базирования, нет достаточного количества носителей для их доставки на орбиту. Но несколько единиц такого оружия в ближайшей перспективе может появиться на орбите, если, конечно, американское руководство совсем потеряет чувство реальности, что, к сожалению, вполне возможно. Ведь США уже сегодня почти вошли в ситуацию, аналогичную Великой депрессии 30-х годов: уровень безработицы достиг 22,5 процента, тогда как в 30-е она на пике достигала 25,7 процента. Поэтому риск радикального военного обострения уже в ближайшей перспективе весьма велик. На этом фоне значительный рост ядерного потенциала США, особенно его контрсиловой составляющей и системы стратегической ПРО, создает реальные и чрезвычайно серьезные угрозы безопасности РФ, для парирования которых нужно экстренное принятие необходимых мер.

Состояние стабильное, прогноз негативный

Дмитрий Стефанович, Малкольм Чалмерс: Наступает ли конец контроля над вооружениями?

К сожалению, искомой подписи американского президента (российские власти неоднократно заявляли, что они-то категорически «за»), мы можем не дождаться. Пока не похоже, чтобы он решил повредить своему рейтингу в предвыборный год, продлевая «плохую сделку Обамы», да еще на фоне сохранения антироссийской медийной повестки в США. К тому же Д. Трамп, похоже, искренне верит, что если у него будет еще один президентский срок, то он сможет заключить «прекрасную большую сделку», которая в идеале будет включать еще и Китай. К сожалению, трудно разделять подобный оптимизм, даже традиционный двухсторонний СНВ-4 согласовать с нуля будет непросто.

Целый ряд моментов усложнился по сравнению с 2010 годом, когда был подписан СНВ-3:

• в новой сделке необходимо продолжать сокращения, иначе она будет восприниматься как отказ от обязательств по ядерному разоружению. При этом даже десять лет назад потолки в 1550 боезарядов и 700 носителей оценивались российской стороной как минимально «комфортные», при которых можно не учитывать арсеналы союзников США по НАТО (Великобритания и Франция имеют совокупно до 500 зарядов в различной степени готовности). Американская сторона не может игнорировать арсенал Китая, хоть и формального и прочного военного союза Москвы и Пекина не просматривается;
• договоры серии СНВ всегда «опирались» на ДРСМД как на константу, исходя из того, что наземных ракет с дальностью 500–5500 км не существует. В результате разрыва ДРСМД и целого ряда запущенных в США программ ракетного оружия средней дальности в будущем повышается потенциал по нанесению контрсилового удара по российским стратегическим ядерным силам (СЯС). При этом чисто географически Россия не может ответить на это зеркально: российские ракеты будут направлены на базы США и НАТО в Азии и Европе, но там нет американских СЯС;
• бурное развитие гиперзвукового оружия в целом. В дополнение к входящим в прошлый пункт высокоточным и трудноперехватываемым баллистическим ракетам средней дальности (БРСД) с маневрирующими боевыми блоками, возможности контрсилового удара повышают и перспективные авиационные (российский «Кинжал», американские AGM-183A ARRW и HCSW) и морские (в первую очередь находящаяся в разработке американская IRCPS []) ракеты;
• эволюция американской глобальной противоракетной обороны (ПРО). Еще в СНВ-3, по требованию российских военных, содержалось упоминание того, что дальнейшие сокращения потребуют переговоров по ограничениям ПРО. Хотя развитие текущих перехватчиков МБР фактически прекращено ввиду тупиковости концепции, ведется работа как над выводом компонентов ПРО в космос, так и над проработкой новых наземных перехватчиков;
• милитаризация космоса в целом;
• повышение на фоне снижения арсеналов стратегического ядерного оружия роли тактического (ТЯО). Хотя точные цифры отсутствуют, общепринято, что Россия имеет подавляющий качественный и количественный перевес в ТЯО над США и НАТО. При этом трудно представить, чтобы Москва легко согласилась на одностороннее сокращение в этой области, так как ТЯО рассматривается как противовес численному перевесу НАТО;
• опасения американской стороны по поводу находящихся в разработке перспективных российских носителей, обладающих стратегическими возможностями («Буревестник», «Посейдон»), но не подпадающих под определения СНВ-3;
• очевидное обострение российско-американских и американо-китайских отношений в целом;
• общий негативный фон в сфере контроля над вооружениями.

Александр Ермаков:Сумерки в небесах: США закрывают Договор об открытом небе

Вышеуказанное не позволяет быть уверенными в том, что в качестве промежуточной меры будет второпях согласован аналог договора СНП 2002 года (SORT/Treaty of Moscow). Тогда стороны столкнувшись с противоречиями при согласовании СНВ-2, говоря упрощенно, продлили СНВ-1 с уменьшенными лимитами, причем даже не согласованными точно (sic!) [].

Хотя сегодня вышеупомянутые проблемы еще не подрывают равновесие сил — гиперзвуковое оружие будет доводиться годы, ПРО не сможет отражать значительный удар еще дольше, экзотичные средства доставки далеки до развертывания и т.д. — но на долгосрочную перспективу даже существование в СНВ-3 станет неприемлемым.

Mobilis in mobile

Отказаться от ненужного – развивать необходимое

«Подвижный в подвижном» – так переводится девиз «Наутилуса» капитана Немо. С полным правом его можно присвоить новым Силам ядерного сдерживания РФ. Ибо как иначе отвечать на вызов новой ядерной гонки?

В ней у нас неплохие шансы.

Прежде всего крайне спорно утверждение уважаемого Константина Сивкова о том, что руководство США решится на ядерную войну, рискуя пропустить удар сотни боевых блоков по своей территории. Даже в этом случае Америка понесет тяжелейший урон и переживет социально-экономический коллапс, причем сами хозяева Соединенных Штатов лишатся привычных рычагов власти. Исторический опыт (Карибский кризис 1962 года, эпопея с обретением ракетно-ядерного оружия КНДР) показывает, что Вашингтон отступает, рискуя получить удар по своим мегаполисам даже одной-двумя боеголовками.

В дуэльной ситуации, когда пальцы ложатся на «ядерные кнопки», янки, как правило, отступают. Погибать они не готовы. Тем более что попытка первого удара ОМП по РФ все равно сопровождается русским ответом, который для США смертелен. Какая тут власть над миром? Если Соединенные Штаты таким образом покончат с собой, то подарят власть над планетой Китаю. А на одновременный обезоруживающе-превентивный удар по КНР и РФ у них сил не хватит. Да и жить после этого на зараженной радиацией Земле нынешней «элите» Америки как-то не с руки.

Русские выиграли себе время. Способность США построить непробиваемую национальную ПРО крайне ничтожна, таких затрат экономика Америки не выдержит. Точно так же не сдюжит она и создания оружия следующей (после ракетно-ядерного) ступени могущества – космического флота, способного наносить разящие, быстрые и неотразимые удары неядерными средствами.

Потому следует сосредоточиться на развитии подвижного оружия РВСН, отказываясь от ненужных и дорогих проектов. Например, от торпеды «Посейдон», выступающей в роли скорее пропагандистского, нежели реального оружия. Ее отлично заменят собой мобильные наземные комплексы с разделяющимися боеголовками и средствами прорыва ПРО. Потому как они, во-первых, достигают целей в десятки раз быстрее, нежели тихоходные (относительно ракет) торпеды. Во-вторых, они гораздо гибче в использовании и воздушными взрывами способны нанести врагу урон намного больший, чем торпеды.

К тому же нести «Посейдоны» должны огромные подлодки типа «Белгород» и «Хабаровск», каковые при отставании нашей акустики от американской могут быть потоплены врагом до того, как успеют выпустить пресловутые торпеды. Огромные размеры сих подводных кораблей играют против них в ущерб скрытности.

Думаю, что надо не спешить с развертыванием ядерного оружия на подводных крейсерах-«стратегах» – и по причине неликвидированного отставания от противника по акустике, и в силу того, что военная судостроительная программа в РФ сорвана. У страны нет достаточного числа надводных противолодочных кораблей (и самолетов ПЛО), чтобы прикрыть районы патрулирования наших субмарин.

Вне всякого сомнения, нужно прекращать работы над крылатой ракетой с ядерным прямоточным двигателем «Буревестник». Она опасна прежде всего для нас самих и строится в ответ на несуществующую национальную ПРО США.

Зато необходимо достраивать новую систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН) «Купол» (развернуты всего четыре спутника вместо десяти), а не громоздить огромный храм ВС РФ. И возрождать систему предсказания внезапного ракетно-ядерного нападения «Сплав», которая была создана в СССР в конце 80-х, но это тема отдельной статьи.

Наконец – и тут надо полностью согласиться с Константином Сивковым – надо создавать подвижную и устойчивую систему управления СЯС РФ.

Резюме

«Мы не ищем для себя никаких односторонних преимуществ, но и на односторонние уступки не пойдём». Эти слова также принадлежат Сергею Рябкову. Как уже не раз заявлялось с российской стороны, Москва не стремится к тому, чтобы продлить этот договор во что бы то ни стало.

Становится ясным, что Москва и Вашингтон физически не смогут устранить все обозначенные выше проблемы в столь короткие сроки, остающиеся до истечения периода действия Договора СНВ-3. Американские визави всё делали и до сих пор всё делают для того, чтобы этот договорный акт прекратил своё существование 5 февраля следующего года. Государственному департаменту, министерству обороны и общенациональным разведывательным структурам Соединённых Штатов уже предписано разработать практические предложения, которые им следует реализовать после прекращения срока его действия.

Похоже, что свой выбор американская сторона уже сделала. Но в таком случае уже без предположений: Вашингтон заплатит за это очень высокую цену.

К истории вопроса о пролонгации

Российская сторона предлагала Белому дому продлить этот договор, подписанный в Праге в апреле 2010 года более года назад, причём на максимально допустимый одноразовый срок пролонгации — на пять лет, что предусмотрено этим договорным актом. Это неоднократно делалось российской делегацией и в ходе двусторонних политических консультаций, которые состоялись в текущем году с официальными американскими представителями по проблематике стратегической стабильности. На что наши американские визави отвечали глубокомысленным молчанием.

kremlin.ru
Барак Обама и Дмитрий Медведев после подписания договора СНВ-III в Пражском Граде. 8 апреля 2010 года.

16 октября текущего года продлить это соглашение по меньшей мере на год и безо всяких предварительных условий предложил российский лидер Владимир Путин. Ясно, что такой шаг позволил бы решить проблему продления Договора СНВ-3 радикально и без проволочек. По его указанию в этот же день МИД России направил американской стороне дипломатическую ноту — официальный и весьма ответственный документ в межгосударственной деловой переписке. В ней было вновь повторено октябрьское предложение главы российского государства на эту тему.

20 октября с заявлением о ситуации с продлением договора выступил МИД России. В нём сообщалось, что на эту дату Министерство не получило официального ответа США на свою дипломатическую ноту от 16 октября  этого года, в которой сформулировано российское предложение о безоговорочном продлении этого договорного акта, по меньшей мере, на один год. В заявлении было вновь подтверждено это предложение и отражена готовность вместе с Вашингтоном взять политическое обязательство  «заморозить» на данный период времени «количество имеющихся у сторон ядерных боезарядов».

Одновременно были высказаны две оговорки принципиального характера.

Первая состоит в том, что обозначенная позиция России может быть реализована строго и исключительно при том понимании, что «заморозка» таких боезарядов «не будет сопровождаться никакими дополнительными требованиями со стороны США».

Вторая оговорка гласит, что будущие переговоры о перспективах контроля над ракетно-ядерными вооружениями будут проходить «с обязательным рассмотрением всех факторов, влияющих на стратегическую стабильность».

К стратегической стабильности Россия относит целый ряд объективных факторов, которые нельзя игнорировать.

Это сохраняющееся почти семь десятилетий размещение в Европе ядерных вооружений США воздушного базирования, общее количество которых занижено приблизительно в 4-5 раз, то есть не 200 единиц, а 800 или даже 1.000 боезарядов. Реальность: нынешняя республиканская администрация отказывается вывозить их на континентальную часть страны.

Это готовность Вашингтона разместить в Европе и Азии новые ядерные ракеты средней и меньшей дальности наземного базирования, о чём недавно поведал министр обороны США Марк Эспер. Реальность: Вашингтон и его союзники по НАТО не поддержали российское предложение по введению моратория о неразвёртывании таких ракет.

twitter.com/EsperDoD
Глава Пентагона Марк Эспер поведал о готовности Вашингтона разместить в Европе и Азии новые ядерные ракеты средней и меньшей дальности наземного базирования.

Это ставшая стабильной практика направления сразу нескольких тяжёлых стратегических бомбардировщиков США к границам России с европейского и тихоокеанского направлений, имитирующих нанесение ядерных ударов по территории России.

Это бесконтрольное и последовательно наращиваемое количество ракет-перехватчиков ПРО США в глобальном масштабе, и потенциальное использование их пусковых установок для размещения наступательных видов вооружений, например, крылатых ракет или в перспективе гиперзвуковых систем. Реальность: Дональд Трамп заявил, что ни при каких обстоятельствах не будет обсуждать противоракетную проблематику с Россией, а только со своими союзниками по Североатлантическому блоку.

Это отказ американской стороны поддержать предложение о предотвращении гонки вооружений в космическом пространстве. Реальность: республиканская администрация объявила его зоной боевых действий и местом своего доминирования.

Это также тридцатилетнее блокирование Вашингтоном ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Реальность: нынешняя американская администрация в своей ядерной стратегии 2018 года твёрдо заявила о нежелании ратифицировать его и о готовности возобновить испытания ядерных взрывных устройств на ядерном полигоне в Неваде.

un.org
Обсуждение Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний на 50-й сессии Генассамблеи ООН в 1996 г.